Значение византии в истории славян. Славяне и Византия

Византийская "реконкиста" на Балканах

Славянские вторжения совершенно изменили этническую карту Балкан. Повсеместно преобладающим населением стали славяне. Остатки народностей, входивших в состав Византийской империи, по существу, сохранились только в труднодоступных горных районах (в 30-х годах XIX столетия немецкий ученый Фальмерайер заметил, что современные греки, в сущности, происходят от славян. Это заявление вызвало в научных кругах бурную дискуссию ).

С истреблением латиноязычного населения Иллирика исчез последний связующий элемент между Римом и Константинополем: славянское нашествие воздвигло между ними непреодолимый барьер язычества. Балканские пути сообщения заглохли на целые столетия; латынь, бывшая до VIII в. официальным языком Византийской империи, теперь сменилась греческим и была благополучно забыта. Византийский император Михаил III (842–867) в письме к римскому папе уже писал, что латынь - «язык варварский и скифский» . А в XIII в. афинский митрополит Михаил Хониат был совершенно уверен, что «скорее осел восчувствует к звуку лиры, а навозный жук к духам, чем латиняне поймут гармонию и прелесть греческого языка» .

Воздвигнутый славянами на Балканах «языческий вал» усугубил разрыв между европейским Востоком и Западом и притом именно в то самое время, когда политические и религиозные факторы все более разделяли Константинопольскую и Римскую церкви.
Частично эта преграда была устранена во второй половине IX в., когда балканские и паннонские славяне приняли христианство.

В этом столетии Византия пережила политическое и культурное возрождение. Его обусловили несколько важнейших обстоятельств внешней и внутренней жизни империи. Арабский натиск был отбит, на византийско-арабской границе установилось равновесие сил. В то же время еще более важная победа над иконоборчеством повлекла за собой восстановление светского образования и возрождение миссионерского пыла Православной церкви. Новые поколения богословов и дипломатов покидали Константинопольский университет с горячим желанием видеть византийскую политику - духовную и светскую - более наступательной, они готовы были нести «варварам» не только свет истинной веры, но также и магически-привлекательное свечение блестящей византийской цивилизации. Не случайно святой Константин (Кирилл) в ученых диспутах с арабами и хазарами аргументировал преимущество греческого православия, во-первых, тем, что все искусства происходят из Византии, и, во-вторых, словами пророка Даниила: «…Бог небесный воздвигнет царство, которое вовеки не разрушится, и царство это не будет передано другому народу; оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно» (Дан., 2: 44).

Процесс христианизации славянского населения Греции проходил в следующем порядке: военное, дипломатическое, культурное давление; эллинизация; обращение; политическое подчинение. Об этих четырех этапах ассимиляции «греческих» славян упоминает император Лев VI Мудрый (881 – 911) в связи с деятельностью своего предшественника императора Василия I (867 – 886): «Блаженной памяти отец наш Василий, император ромеев, сумел убедить их (славян. - С. Ц .) отринуть свои древние обычаи, и сделал их греками, и подчинил их правителям по ромейскому образцу, и удостоил их крещения, и освободил их из-под власти их вождей, и научил воевать с враждебными ромеям народами».

Миссия Кирилла и Мефодия

Несколько иначе протекало обращение болгар и моравов, чья политическая независимость от Византии препятствовала их ассимиляции. В связи с этим распространение среди них православия наталкивалось на серьезное затруднение - язык христианской проповеди оставался совершенно непонятным большинству новообращенных. Церковная служба велась греческими священниками на греческом языке, который рукоположенные священники из славян практически не знали. В свою очередь, лишь немногие греческие миссионеры хорошо владели славянским языком. Житие святого Мефодия передает, что император, побуждая солунских братьев отправиться в Моравию, привел следующий аргумент: «Вы ведь солуняне, а солуняне все чисто говорят по-славянски» .
Средневековая «кирилло-мефодиевская» литература описывала создание славянской азбуки как некий единовременный акт, своего рода чудо.



Кирилл и Мефодий создают азбуку. Миниатюра Радзивилловской летописи

Однако у солунских братьев, безусловно, были предшественники на этом поприще. Отправляя в 862 г. Константина (Кирилла) и Мефодия с просветительской миссией к дунайским славянам, император Михаил III в напутственной речи отмечал, что уже в первой половине IX в. греческие филологи пытались создать славянский алфавит, правда тщетно. Да и сами братья предстают перед нами в окружении учеников и помощников, на долю которых, надо полагать, выпала немалая часть просветительских трудов. Наиболее вероятно, что созданию славянской азбуки предшествовала длительная и кропотливая научная работа и что славянская письменность появилась на свет несколько раньше моравской миссии солунских братьев.

В основу кириллицы был положен славянский диалект Южной Македонии и окрестностей Фессалоник, где братья-просветители провели свое детство. Но благодаря еще сохранявшемуся в то время общеславянскому языковому единству, проявлявшемуся как в словарном составе, так и в синтаксисе, кириллица приобрела универсальное значение в славянском мире. «Технически» она представляла собой приспособление греческого письма к фонетическим особенностям славянской речи. Но, несмотря на кажущуюся простоту, это было творение первоклассного лингвиста. «Именно начальная фаза развития церковнославянского языка была наиболее успешной с точки зрения лингвистической точности и литературного качества , - отмечал Д. Оболенский. - Научной адекватностью и поэтической глубиной отличаются в первую очередь переводы Константина. Он прекрасно умел пользоваться всем богатым разнообразием греческого словаря и синтаксиса, без малейшего насилия над духом славянского языка. Поэтому, а также в силу того, что различные славянские народы говорили тогда на более или менее едином наречии, церковнославянский сделался третьим международным языком Европы и общим литературным диалектом восточноевропейских народов, допущенных в Византийское Содружество: болгар, русских, сербов и румын» [Оболенский Д. Византийское Содружество Наций. Шесть византийских портретов. М., 1998. С. 153 ]. Историки единодушны в том мнении, что «Константина можно по достоинству причислить к величайшим филологам Европы» [Там же. С. 151 ].

Католические миссионеры, в свою очередь, пытались втянуть Великоморавское княжество в орбиту влияния Римской церкви. В IX в. она пытались перевести несколько христианских текстов («Отче наш», Символ веры и др.) на моравское наречие при помощи латиницы.

Римский престол поначалу относился к идее богослужения на славянском языке вполне лояльно. Иначе смотрел на это дело восточнофранкский (немецкий) епископат, выражавший в богословской форме стремление короля Людовика Немецкого расширить свои владения за счет моравских земель. Поэтому Константину пришлось бороться со сплоченной группой латинских клириков, чрезвычайно враждебно настроенных по отношению к славянской литургии. По словам его Жития, они набросились на Константина, «как вороны на сокола», утверждая теорию трех «священных» языков - иврита, греческого и латыни, на которых только и «позволено» служить литургию. В своих возражениях Константин был великолепен. Он обличил это учение как «триязычную ересь», в противовес которой сформулировал свое кредо: все языки хороши и приемлемы в глазах Бога. При этом он ссылался на слова апостола Павла: «Теперь, если я прийду к вам, братия, и стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу?» (1 Кор., 14: 6) и на проповедь Иоанна Златоуста: «Учение рыбаков и ремесленников сияет на языке варваров ярче солнца» . В результате его спора с «триязычниками» папа Адриан II полностью одобрил и в специальном послании торжественно благословил славянскую литургию.



Святые равноапостольные братья Кирилл и Мефодий. Фреска монастыря Св. Наума, Болгария.

В 869 г. Константин умер, приняв перед смертью постриг под именем Кирилла. Мефодий, назначенный архиепископом Паннонии и папским легатом у славянских народов, пытался продолжить его дело. Но, увы, на пути культуры встала политика. В 871 г. Святополк, племянник правящего князя Великой Моравии Ростислава, бросил своего дядю в темницу и принес вассальную клятву Людовику Немецкому. Восточнофранкский клир добился ареста Мефодия, который два года провел в швабской тюрьме и вышел на свободу только после сильного давления, оказанного на немецких епископов новым папой Иоанном VIII. Однако идея славянской литургии находила все меньше поддержки у сильных мира сего. Святополк, который вскоре рассорился с Людовиком и выгнал из страны немцев, не видел для себя пользы в византийской ориентации; что касается Римского престола, то он с годами все яснее обнаруживал стремление не обострять отношения с непокорным германским клиром. В 880 г. Иоанн VIII запретил славянское богослужение.
Последние годы жизни Мефодия были отравлены гонениями и интригами. Он еще успел перевести на славянский язык ряд византийских юридических текстов, касающихся Церкви, но после его смерти в 885 г. переводческая деятельность его кружка заглохла. Спустя некоторое время посол императора Василия I в Венеции, обходивший невольничий рынок в поисках своих соотечественников, подлежащих выкупу, обратил внимание на группу невольников, выставленных на продажу еврейскими купцами. Наведя справки, он выяснил, что это были ученики Константина и Мефодия, проданные в рабство как еретики. Несчастные были выкуплены и отправлены в Константинополь.

Казалось, что моравская миссия солунских братьев окончилась полным провалом. Но история не любит торопиться с выводами. За недолгие двадцать лет деятельности славянских просветителей у дунайских славян появилось собственное духовенство и, главное, были заложены основы славянской литературы на разговорном языке. Новое культурное начинание оказалось чрезвычайно жизнеспособным. Римской церкви удалось выкорчевать славянскую литургию в Центральной Европе лишь спустя два столетия после смерти Константина и Мефодия. Но росток православной духовности, привитый ими к древу славянской культуры, не засох и принес свои плоды в другом месте и в другое время: в 865 г. ученики Константина и Мефодия крестили Болгарию, а в 988 г. христианство приняла Русская земля.

Славянские вторжения совершенно изменили этническую карту Балкан. Повсеместно преобладающим населением стали славяне. Остатки народностей, входивших в состав Византийской империи, по существу, сохранились только в труднодоступных горных районах (в 30-х годах XIX столетия немецкий ученый Фальмерайер заметил, что современные греки, в сущности, происходят от славян. Это заявление вызвало в научных кругах бурную дискуссию).

С истреблением латиноязычного населения Иллирика исчез последний связующий элемент между Римом и Константинополем: славянское нашествие воздвигло между ними непреодолимый барьер язычества. Балканские пути сообщения заглохли на целые столетия; латынь, бывшая до VIII в. официальным языком Византийской империи, теперь сменилась греческим и была благополучно забыта. Византийский император Михаил III (842-867) в письме к римскому папе уже писал, что латынь — «язык варварский и скифский». А в XIII в. афинский митрополит Михаил Хониат был совершенно уверен, что «скорее осел восчувствует к звуку лиры, а навозный жук к духам, чем латиняне поймут гармонию и прелесть греческого языка».

Воздвигнутый славянами на Балканах «языческий вал» усугубил разрыв между европейским Востоком и Западом и притом именно в то самое время, когда политические и религиозные факторы все более разделяли Константинопольскую и Римскую церкви.
Частично эта преграда была устранена во второй половине IX в., когда балканские и паннонские славяне приняли христианство.

В этом столетии Византия пережила политическое и культурное возрождение. Его обусловили несколько важнейших обстоятельств внешней и внутренней жизни империи. Арабский натиск был отбит, на византийско-арабской границе установилось равновесие сил. В то же время еще более важная победа над иконоборчеством повлекла за собой восстановление светского образования и возрождение миссионерского пыла Православной церкви. Новые поколения богословов и дипломатов покидали Константинопольский университет с горячим желанием видеть византийскую политику — духовную и светскую — более наступательной, они готовы были нести «варварам» не только свет истинной веры, но также и магически-привлекательное свечение блестящей византийской цивилизации. Не случайно святой Константин (Кирилл) в ученых диспутах с арабами и хазарами аргументировал преимущество греческого православия, во-первых, тем, что все искусства происходят из Византии, и, во-вторых, словами пророка Даниила: «…Бог небесный воздвигнет царство, которое вовеки не разрушится, и царство это не будет передано другому народу; оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно» (Дан., 2: 44).

Процесс христианизации славянского населения Греции проходил в следующем порядке: военное, дипломатическое, культурное давление; эллинизация; обращение; политическое подчинение. Об этих четырех этапах ассимиляции «греческих» славян упоминает император Лев VI Мудрый (881 - 911) в связи с деятельностью своего предшественника императора Василия I (867 - 886): «Блаженной памяти отец наш Василий, император ромеев, сумел убедить их (славян. — С. Ц.) отринуть свои древние обычаи, и сделал их греками, и подчинил их правителям по ромейскому образцу, и удостоил их крещения, и освободил их из-под власти их вождей, и научил воевать с враждебными ромеям народами».

Миссия Кирилла и Мефодия

Несколько иначе протекало обращение болгар и моравов, чья политическая независимость от Византии препятствовала их ассимиляции. В связи с этим распространение среди них православия наталкивалось на серьезное затруднение — язык христианской проповеди оставался совершенно непонятным большинству новообращенных. Церковная служба велась греческими священниками на греческом языке, который рукоположенные священники из славян практически не знали. В свою очередь, лишь немногие греческие миссионеры хорошо владели славянским языком. Житие святого Мефодия передает, что император, побуждая солунских братьев отправиться в Моравию, привел следующий аргумент: «Вы ведь солуняне, а солуняне все чисто говорят по-славянски».
Средневековая «кирилло-мефодиевская» литература описывала создание славянской азбуки как некий единовременный акт, своего рода чудо.

Кирилл и Мефодий создают азбуку. Миниатюра Радзивилловской летописи

Однако у солунских братьев, безусловно, были предшественники на этом поприще. Отправляя в 862 г. Константина (Кирилла) и Мефодия с просветительской миссией к дунайским славянам, император Михаил III в напутственной речи отмечал, что уже в первой половине IX в. греческие филологи пытались создать славянский алфавит, правда тщетно. Да и сами братья предстают перед нами в окружении учеников и помощников, на долю которых, надо полагать, выпала немалая часть просветительских трудов. Наиболее вероятно, что созданию славянской азбуки предшествовала длительная и кропотливая научная работа и что славянская письменность появилась на свет несколько раньше моравской миссии солунских братьев.

В основу кириллицы был положен славянский диалект Южной Македонии и окрестностей Фессалоник, где братья-просветители провели свое детство. Но благодаря еще сохранявшемуся в то время общеславянскому языковому единству, проявлявшемуся как в словарном составе, так и в синтаксисе, кириллица приобрела универсальное значение в славянском мире. «Технически» она представляла собой приспособление греческого письма к фонетическим особенностям славянской речи. Но, несмотря на кажущуюся простоту, это было творение первоклассного лингвиста. «Именно начальная фаза развития церковнославянского языка была наиболее успешной с точки зрения лингвистической точности и литературного качества, — отмечал Д. Оболенский. — Научной адекватностью и поэтической глубиной отличаются в первую очередь переводы Константина. Он прекрасно умел пользоваться всем богатым разнообразием греческого словаря и синтаксиса, без малейшего насилия над духом славянского языка. Поэтому, а также в силу того, что различные славянские народы говорили тогда на более или менее едином наречии, церковнославянский сделался третьим международным языком Европы и общим литературным диалектом восточноевропейских народов, допущенных в Византийское Содружество: болгар, русских, сербов и румын» [Оболенский Д. Византийское Содружество Наций. Шесть византийских портретов. М., 1998. С. 153]. Историки единодушны в том мнении, что «Константина можно по достоинству причислить к величайшим филологам Европы» [Там же. С. 151].

Католические миссионеры, в свою очередь, пытались втянуть Великоморавское княжество в орбиту влияния Римской церкви. В IX в. она пытались перевести несколько христианских текстов («Отче наш», Символ веры и др.) на моравское наречие при помощи латиницы.

Римский престол поначалу относился к идее богослужения на славянском языке вполне лояльно. Иначе смотрел на это дело восточнофранкский (немецкий) епископат, выражавший в богословской форме стремление короля Людовика Немецкого расширить свои владения за счет моравских земель. Поэтому Константину пришлось бороться со сплоченной группой латинских клириков, чрезвычайно враждебно настроенных по отношению к славянской литургии. По словам его Жития, они набросились на Константина, «как вороны на сокола», утверждая теорию трех «священных» языков — иврита, греческого и латыни, на которых только и «позволено» служить литургию. В своих возражениях Константин был великолепен. Он обличил это учение как «триязычную ересь», в противовес которой сформулировал свое кредо: все языки хороши и приемлемы в глазах Бога. При этом он ссылался на слова апостола Павла: «Теперь, если я прийду к вам, братия, и стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу?» (1 Кор., 14: 6) и на проповедь Иоанна Златоуста: «Учение рыбаков и ремесленников сияет на языке варваров ярче солнца». В результате его спора с «триязычниками» папа Адриан II полностью одобрил и в специальном послании торжественно благословил славянскую литургию.

Святые равноапостольные братья Кирилл и Мефодий. Фреска монастыря Св. Наума, Болгария.

В 869 г. Константин умер, приняв перед смертью постриг под именем Кирилла. Мефодий, назначенный архиепископом Паннонии и папским легатом у славянских народов, пытался продолжить его дело. Но, увы, на пути культуры встала политика. В 871 г. Святополк, племянник правящего князя Великой Моравии Ростислава, бросил своего дядю в темницу и принес вассальную клятву Людовику Немецкому. Восточнофранкский клир добился ареста Мефодия, который два года провел в швабской тюрьме и вышел на свободу только после сильного давления, оказанного на немецких епископов новым папой Иоанном VIII. Однако идея славянской литургии находила все меньше поддержки у сильных мира сего. Святополк, который вскоре рассорился с Людовиком и выгнал из страны немцев, не видел для себя пользы в византийской ориентации; что касается Римского престола, то он с годами все яснее обнаруживал стремление не обострять отношения с непокорным германским клиром. В 880 г. Иоанн VIII запретил славянское богослужение.

Последние годы жизни Мефодия были отравлены гонениями и интригами. Он еще успел перевести на славянский язык ряд византийских юридических текстов, касающихся Церкви, но после его смерти в 885 г. переводческая деятельность его кружка заглохла. Спустя некоторое время посол императора Василия I в Венеции, обходивший невольничий рынок в поисках своих соотечественников, подлежащих выкупу, обратил внимание на группу невольников, выставленных на продажу еврейскими купцами. Наведя справки, он выяснил, что это были ученики Константина и Мефодия, проданные в рабство как еретики. Несчастные были выкуплены и отправлены в Константинополь.

Казалось, что моравская миссия солунских братьев окончилась полным провалом. Но история не любит торопиться с выводами. За недолгие двадцать лет деятельности славянских просветителей у дунайских славян появилось собственное духовенство и, главное, были заложены основы славянской литературы на разговорном языке. Новое культурное начинание оказалось чрезвычайно жизнеспособным. Римской церкви удалось выкорчевать славянскую литургию в Центральной Европе лишь спустя два столетия после смерти Константина и Мефодия. Но росток православной духовности, привитый ими к древу славянской культуры, не засох и принес свои плоды в другом месте и в другое время: в 865 г. ученики Константина и Мефодия крестили Болгарию, а в 988 г. христианство приняла Русская земля.

З адолго до того, как хорватов коснулись завоевания франков , тот же самый южнославянский народ вместе с их близкими сородичами, сербами , наладили гораздо более устойчивые связи с Восточной Римской империей и восточной церковью, которая еще не была отделена от Рима. Однако, эти отношения имели совершенно иной характер. В этом случае захватчиками были славяне. После их участия, с конца V века, в различных набегах других “варварских” племен на территорию Империи, они продолжали грозить Византии , в то время единственной христианской империи, даже во время блестящего царствования Юстиниана I , который, как ранее неправильно полагали некоторые ученые, был славянского происхождения. В течение шестого столетия славянская опасность, в сочетании с опасностью от их аварских владык, постоянно увеличивалась. Все чаще и чаще они проникали далеко на Балканы, пока в первой половине VII века император Ираклий не разрешил некоторым из их племен, освободившихся от аваров, обосноваться на разоренных землях к югу от Дуная.

Эти славяне, вскоре обращенные в христианскую веру, находились под предводительством Хроватоса, чье имя (возможно, иранского происхождения) было принято его народом, позже ставшего известным как хорваты. В это время другие племена той же группы получили название “сербы” , которое, согласно некоторым авторитетным мнениям, произошло от слова servus (раб). Определенно обосновавшись в области, которую они занимают и сегодня, сербо-хорваты сделали регион практически независимым от Византии, защищая себя в то же время и от аваров . В аспекте культуры, однако, они попали под влияние Византии, которая никогда не прекращала рассматривать их территорию как часть Иллирии, провинции Восточной империи.

Греческое влияние особенно сильным было среди сербов, которые продвинулись глубже на Балканы и являлись непосредственными соседями греков. С другой стороны, хорваты, которые обосновались дальше на северо-запад, вскоре попали под западное влияние. Это объясняет растущее различие между этими двумя народами, которые имели общее происхождение и продолжали говорить на одном языке. С нарастающим противодействием между восточным и западным христианским миром разделение между сербами и хорватами стало еще глубже, что является отличительной особенностью истории южных славян.

Но уже в раннее время их обоснования в регионе далеко на юг от их прародины, возникла другая проблема, надолго остававшаяся важной. Проблема их взаимоотношений с совершенно разными народами, которые одновременно вторглись в Византийскую империю и после пересечения низовий Дуная навсегда обосновались на территории Империи на Балканах, но к востоку от сербо-хорватов, не на Адриатическом побережье, а на Черноморском. Это были булгары или болгары .

Южная ветвь того тюркского народа, который в целом сыграл такую важную, но довольно кратковременную роль в истории Евразии и степях северного Причерноморья, уже перемешавшаяся со славянскими племенами антов в этом регионе. После участия в более ранних вторжениях в Восточную Империю аваров, равно как и славян, они определенно пересекли Дунай при своем хане или кагане Аспарухе , основав в 679 г. на севере Фракии (территория современной Болгарии) болгарское государство.

Тем не менее, в этом государстве, которое вскоре расширило свои границы во всех направлениях, преобладало славянское население. В дополнении к образованию новых государств в северной части территории империи, многочисленные славянские племена на протяжении VI и VII веков продолжали совершать набеги на Балканский полуостров и даже Грецию. Большинство из них оставались там в больших или меньших группах, создавая так называемые Склавинии (лат: Sclaviniae греч: Σκλαβινίαι), то есть постоянные поселения, которые, не будучи организованы как политические единицы, изменили этический характер всей империи. Некоторые ученые даже выражали мнение, что греческое население было полностью славянизировано – очевидное преувеличение, так как славяне редко преуспевали в захвате более-менее важных городов, которые осаждали, но которые оставались греческими, как и большая часть средиземноморского побережья.

Но пока рассеянные славянские поселенцы попали под влияние греческой культуры даже больше, чем в Сербии, они в свою очередь так сильно повлияли на булгарских завоевателей, что те даже приняли их язык, и уже в его языческий период новое государство должно рассматриваться как булгаро-славянское. Постепенно тюркские черты полностью исчезли, и болгары стали одним из южнославянских народов.

Византийская империя, которая по-прежнему имела периодические проблемы со своими славянскими подданными и даже была вынуждена переселить некоторых из них аж в Вифинию в Малой Азии, была серьезно обеспокоена ростом болгарской мощи в непосредственной близости к Константинополю. Император Юстиниан II , после победы над болгарами и славянами в 690 г., вынужден был просить их о помощи, чтобы возвратить свой престол из рук соперника, и в награду он пожаловал преемнику Аспаруха, Тервелу , титул цезаря, когда принимал его в столице в705 г.

Несмотря на договор, который одиннадцать лет спустя Византия заключила с Болгарией, и который установил новую границу к северу от Адрианополя, в ходе восьмого столетия произошла целая серия греко-болгарских войн. В 805 г. хан Крум , после содействия франкам сокрушить аваров, образовал мощную Болгарскую империю по обе стороны Дуная. Роль славянского фактора возрастала и до самой смерти Крума в 814 г.. Византии, которая потерпела ужасное поражение в 811 г., серьезно угрожал ее северный сосед. Сам Константинополь был осажден болгарами. Отношения улучшились во времена нового хана Омортага , который даже оказывал помощь императору Михаилу III против славянского восстания и оборачивался против франков, с которыми столкнулся в Хорватии. Но до правления Бориса, с 852 г., обращение Болгарии в христианскую веру серьезно не рассматривалось. В этой связи появились совершенно новые вопросы в ее отношениях с Византией.

В отличие от восстановленной Западной Империи, Восточная Римская империя совершенно не желала территориальной экспансии. Однако, она хотела контролировать иностранные группы, которые проникли в пределы ее границ и даже создали свои собственные государства на территории империи. Кроме того, она опасалась новых вторжений других варварских племен, первый приступ норманнов “русских” на Константинополь в 860 году был серьезным предупреждением.

В обоих направлениях миссионерская деятельность греческой церкви, под руководством Константинопольского патриархата, тесно сотрудничавшего с императором, казалось, была особенно полезна, чтобы взять под влияние Византии славянское население Балкан, а также опасных соседей, славянских и неславянских.

Эта миссионерская деятельность, которая вообще была менее развита в Восточном чем в Западном христианском мире, была значительно усилена при известном патриархе Фотии . Благодаря своевольному решению императорской власти в 858 г. он сменил законного патриарха Игнатия, и это было началом длительного кризиса в религиозной жизни Византии. Но он оказался одним из самых видных лидеров греческой церкви, кто особенно стремится содействовать распространению христианства даже среди далеких хазар , соседей последних греческих колоний на северном побережье Черного моря. Именно тогда Константин (в монашестве – Кирилл ) и Мефодий , братья-греки из Салоник, которые в равной степени выделялись как богословы и как лингвисты, начали свою миссию в 860 или 861. Им не удалось обратить хазарского кагана, который вынес решение в пользу иудаизма , но они были вскоре направлены к славянам дунайского региона. И в это же самое время стало известно, что болгарский хан Борис захотел стать христианином.

В обоих случаях, однако, нужно было решить вопрос относительно того, будут ли новообращённые находиться под церковной властью Константинопольского патриаршества или непосредственно под Римом, вопрос, у которого были и религиозные и политические аспекты, и который должен был стать решающим для всего будущего славян. Пока еще не было определенного раскола между римской и греческой церквями, но уже было растущее напряжение. Напряжение еще усилилось и тем фактом, что папа Николай I не признал назначение Фотия и отлучил его от церкви в 863. Сегодня мы знаем, что даже Фотийский разрыв с Римом в 867 году был отнюдь не окончательный, но этот церковный конфликт, продлившийся до 880 года, подготовил раскол в будущем. И даже Игнатий , который вновь занимал патриарший престол Константинополя с 867 по 877, выступал против Рима в вопросе о новой болгарской церкви, которую он хотел поместить под своей властью.

Несмотря на желание остаться в хороших отношениях с папством, в болгарской проблеме император был непреклонен, и в итоге Борис, который крестился в 864 г., после попытки выяснить какая из сторон предоставит большую автономию новой болгарской церкви, принял решение в пользу Византии, решение, которое, очевидно, также было продиктовано географическими условиями и всей прошлой историей территории, занятой болгарами. Совсем другой была ситуация в старой Паннонии, которая находится в дунайском бассейне к северу от сербохорватских поселений. Там в эти же годы Константин и Мефодий предприняли свою самую важную миссию, возложенную на них Фотием, по привлечению новой славянской силы, так называемой Моравской империи . Результаты их деятельности стали весьма значимыми не только для взаимоотношений различных славянских народов с Византией, но также и для всего будущего Центрально-Востночной Европы.

Славяне - одна из наиболее многочисленных национальных групп, проживавших на территории Византийской империи . Первоначальными областями расселения славян были обширные территории в Центральной и Восточной Европе, простиравшиеся от Эльбы и Одера на западе до Среднего Поднепровья на востоке. Северными соседями славян были германцы и балты, составлявшие вместе со славянами северную группу индоевропейских племен. Восточными соседями славян были западноиранские племена скифов и сарматов, южными - фракийцы и иллирийцы, а западными - кельты. Вопрос о древнейшей прародине славян окончательно не решен, но большинство исследователей считает, что она находилась к востоку от Вислы. Во II-IV вв. от P. X., в результате движения на юг германских племен готов и гепидов, целостность территории славян была нарушена, и они разделились на западную и восточную ветви. В V в. земли славян входили в сферу влияния гуннов. В конце V в., после падения державы гуннов, началось продвижение славян на юг к Дунаю и в северо-западное Причерноморье, затем последовали их вторжения в балканские провинции Византийской империи. С середины VI в. славяне играли активную роль в истории Византии. Колонизация Балканского полуострова была результатом не переселения, а расселения славян, поэтому они удержали все свои старые земли в Центральной и Восточной Европе, но при этом образовалась новая ветвь южных славян. Славяне, когда они появились на византийских землях, были воинственны и многочисленны. В отличие от многих других народов, они не просили разрешения империи остаться на ее территориях, а силой захватывали понравившиеся им местности, прежде всего в долинах рек и на равнинах, сильно потеснив местное греческое население. Однако в городах они не селились. Известны имена более 20 славянских племен, участвовавших в колонизации Балкан, наиболее крупными среди них были: стримонцы, ринхины, драгувиты, сагудаты, берзиты, смоляне, велегезиты, вайюниты, милинги и езериты. К концу VI - началу VII в. славяне поселились компактными массами в Северной Фракии, Македонии, Средней Греции и на Пелопоннесе. Они занялись морским разбоем, неоднократно нападали на византийские города, осаждали Фессалоники (Солунь), второй по величине город европейской части империи. Но в итоге почти 200-летней борьбы Византии удалось подчинить славян. С конца VII в. первые поселения славян стали появляться в Малой Азии и на островах, когда империя начала переселять славян большими группами с Балкан в провинцию Вифиния на южном берегу Черного моря. С этого же времени у славян за пределами Византии и в Северной Фракии начали появляться первые государственные образования: Первое Болгарское царство, государство Само, Великоморавская держава. Киевская Русь. Благодаря миссионерской деятельности византийцев среди славян, ранее бывших язычниками, распространилось христианство. К X в. византийские славяне почти полностью растворились среди греков, за исключением славянского населения значительной части Македонии.

Византийский словарь: в 2 т. / [ сост. Общ. Ред. К.А. Филатова]. СПб.: Амфора. ТИД Амфора: РХГА: Издательство Олега Абышко, 2011, т. 2, с.309-310.

Великое германское движение лишь слегка коснулось Восточной Римской империи , но зато у неё явились другие опасные враги: в Европе это были славяне, в Азии – персы. После того, как германские народы двинулись в пределы империи, на оставленные ими места начали переселяться славянские племена. Та же дунайская граница, через которую проникли в империю вестготы, стала подвергаться опасности и со стороны явившихся сюда славян, к которым здесь с самого же начала присоединились, кроме того, болгары, народ тюркского происхождения, живший раньше на среднем течении Волги. (В VII в. на среднем Дунае появились еще авары туранского происхождения). Византии было немало хлопот с новыми дунайскими соседями. Против славян строились крепости; иногда славян разбивали и истребляли, иногда от них откупались, иногда же массами поселяли на Балканском полуострове и даже в Малой Азии. Особенно много славян поселялось на Балканском полуострове в IX в., когда, по выражение императора Константина Багрянородного, «ославянилась» вся страна вплоть до южной Греции. Вообще только позднее удалось некоторым славянским племенам основать, подобно германцам, свои государства, которые, однако, не в силах были овладеть всеми европейскими областями, империи.